Чтобы знали… Чтобы помнили…

Все дальше уходят от нас в прошлое огненные годы Великой Отечественной войны, все меньше остается свидетелей событий военного времени. Воспоминания очевидцев чрезвычайно ценны для сегодняшних поколений, ведь благодаря им картины прошлого проясняются и восстанавливаются – неизвестные солдаты обретают имена, находятся утерянные факты, важные документы.

Алла Семёновна Малолетняя уже около шести десятков лет проживает в г. Витебске. Здесь вышла замуж, появились на свет дочери Татьяна и Наталья, выросли внуки.
Но родилась она на Чашниччине в 1935 году, в небольшой деревушке Поповка на берегу Уллы (ныне д. Орешенка Иванского сельсовета).
Алла, или как ее называли родные, Аля, была младшей из одиннадцати детей. Глава семьи, отец, Семен Харитонович, в то время работал бухгалтером в местном совхозе, мать, Анна Трифоновна, вела домашнее хозяйство, трудилась также в колхозе, совхозе.
«Начало войны, – говорит моя собеседница, – помнится даже сейчас, спустя столько лет, достаточно отчетливо. Взрослые стали какими-то суетливыми, беспокойными, но нас, детей, как нам тогда казалось, это не затронуло. Только с появлением в деревне полицаев стало понятно, что происходит нечто страшное.
Наши деревенские ребята, в числе которых был и мой родной брат, Василий Скубанович, односельчане, Иван Бородавко, Василий Харковец, Василий Песецкий, спрятали в одном из сараев оружие, собираясь идти в партизаны. Но кто-то рассказал об их планах фашистским пособникам, и ребят забрали в чашникскую тюрьму. Помню, как плакали матери, как просили не забирать сыновей. А все они были практически ровесниками – 1921-1923 гг. рождения.
Мы с мамой пошли в Чашники, чтобы передать брату поесть. Но нас не пустили и передачу не взяли. Родственники парней почти все время находились в Чашниках, и, страшно подумать, провожали их в последний путь. …Старшая сестра, Надежда, с мамой тоже были среди всех односельчан. Позже мама рассказывала: когда ребят вели к Заречной Слободе, наш Василий пел песню со словами «Последний нонешний денёчек…». Всех четверых расстреляли за связь с партизанами… Двоих – в один день, двоих – на следующий. …Родные видели их смерть, и не было возможности даже похоронить по-людски. Только протерли матери их лица полотенцами, прикрыли, тут же привезли еще людей на расстрел…А маму с сестрой чуть не арестовали следом, чудом они спаслись.
Мама дожила до преклонного возраста, но воспоминания о том страшном дне сохранила до конца своих дней».
Несколько лет назад останки наших земляков были с почестями перезахоронены. На месте захоронения в Заречной Слободе установлен памятный знак.
Чтобы знали…Чтобы помнили…

Наталья ШИРКО.