Защитник, труженик, орденоносец

Найдётся ли у кого-то из жителей Чашниччины более старая семейная реликвия, чем та, которая хранится в доме супругов Тамары Ильиничны и Андрея Сергеевича Радевичей из Рути? Оба они в этой деревне родились, выросли, связали свои судьбы и не заметили, как приблизилось 90-летие. А раритет – семейная фотография столетней давности. На ней – мама хозяйки – Анисья Степаненко, 1893 года рождения (в белой кофточке слева), ещё до замужества, со своей матерью и тётей. Тогда, в начале 20-го века, запечатлённые на снимке не предполагали, каким кровавым будет наступившее столетие, что придётся пережить потомкам. Наиболее трагическим, принёсшим невосполнимые жертвы, стал период фашистской оккупации. О том, что вынесло поколение, вступившее в смертельную схватку с врагом, свидетельствует биография непосредственного участника событий, кавалера орденов Отечественной войны второй степени и «Знак Почёта», участника Выставки достижений народного хозяйства в Москве, замечательного труженика и патриота Андрея Сергеевича Радевича.
…Тот первый страшный день войны 22 июня 1941-го семнадцатилетний паренёк из Рути встретил в Минске. Вместе с земляками работник местной железнодорожной службы был командирован на посадку зелёной зоны вдоль столичной линии. В 8.30 немцы начали бомбить город. Растерянные, поникшие, не в силах что-либо изменить, они стояли и смотрели на горящие крыши. Все без слов понимали: начинается новая жизнь, полная тревог, опасностей, бед.
Нерадостным было возвращение домой. Не слышно стало весёлых сельских посиделок под гармонь. В домах и на улице господствовало тягостное молчание, изредка нарушаемое кудахтаньем кур да мычанием коров. В потухших глазах сельчан читался один вопрос: что же с нами теперь будет?
Появившиеся оккупанты рутянских не особенно беспокоили. Гарнизон находился рядом, в Тяпино, оттуда иногда наезжали, но никого не трогали. Всё в одночасье изменилось летом 1943-го. На дороге между Рутью и Тяпино появились партизанские разведчики, сюда же вы-ехал немецкий караул. Встретились, завязалась перестрелка, были убиты двое немецких солдат. Партизаны на лошадях прискакали в Руть и велели всем жителям срочно уходить. Уже из леса сельчане наблюдали, как горят родные хаты. Деревня превратилась в пепелище. Осталось всего четыре дома…
Событие стало переломным для парней-односельчан. Наступил тот момент, когда они поняли: сидеть сложа руки невозможно. 4 августа 1943-го десять рутянских ребят стали партизанами бригады «Дубова», их зачислили в 4-й отряд, которым командовал Борис Павлович Звонов. Спустя 70 лет после Великой Победы из этой славной когорты в живых лишь мой собеседник – Андрей Сергеевич Радевич.
О трудных партизанских буднях он может рассказывать часами. Поначалу строили лагерь, блиндажи. Отряд стоял в Гадивле, вскоре пришлось держать оборону. В наступление немцы шли с танками. Спасали противотанковые траншеи, которые успели вырыть партизаны. Однако силы были неравными, поступил приказ отходить. Отступали в сторону Ушач. В Велевщине встретились с немцами. Оценив друг друга, противники разошлись без боя. Несколько дней пробыли в Валовой Горе, а затем снова предприняли наступление на Гадивлю. Удача отворачивалась – потеряли четырёх человек. Вынуждены снова вернуться в Валовую Гору, затем перебазировались в Ляховичи, а спустя какое-то время – в Зазерицу.
26-ю годовщину Октябрьской революции решено было отметить наступлением на Лепель. Конечно, сил для решительного боя не хватало. «Дразнились с неделю, – вспоминает мой собеседник, – помотали противника». Отошли в Торонковичи, а затем снова в Зазерицу. В Запружанах и Тяпино – немцы. На засады приходилось ходить каждый день.
Как раз перед Новым годом Андрей Радевич заболел тифом. Партизана переправляют в госпиталь, который располагался в деревне Гута на Ушаччине. Здесь он узнал о трагедии в Вишенках.
Когда выздоровел, отряд находился уже в Заборье. Перед отправкой ему вместе с другими бойцами предложили помыться в бане. Приятную процедуру завершить не удалось. В партизанскую зону ворвались немецкие бомбардировщики…
Вместе с проводником окольными дорогами добрались-таки до Заборья. Очень неспокойно было и там. Совсем скоро поступил приказ перейти в Амосовку. Пришли, переночевали. А едва забрезжил рассвет, объявили подъём и приказали уходить из деревни. Сюда направлялись немецкие самолёты. Первая же бомба угодила в штаб и забрала жизни четырёх молодых парней. Похоронив боевых товарищей, партизаны ушли на Палик. Предстояла длительная и суровая блокада.
Питались всем, что находили в болоте. Люди, похожие на теней, в изорванных одежде, обуви мечтали только об одном – побыстрее вырваться из этого ада. Но увидеть свободу довелось не каждому.
13 июня партизанам 4-го отряда поступил приказ идти на Прорыв. У деревни Маковье разделились. Пробиваться легче было маленькими группами. Та, в которой оказался Андрей Радевич, бродила по болоту с 13-го по 22 -е июня. Поскольку немцы повсюду искали партизан, оно казалось более надёжным убежищем, чем крестьянская хата в ближнем селе. Однако каратели добрались и сюда.
Заметив невдалеке идущих цепью фашистов, Андрей Радевич заполз под большую корчагу. Но перехитрить немцев не удалось, они проверяли мох штыками. Партизана вытащили и взяли в плен.
Сначала всех повезли в Плещеницы, затем в Лепель. По дороге конвоиры получили сообщение, что Лепель освобождён. Повернули на Борисов. Пленных везли по маршруту отступающей немецкой армии.
Первая остановка – польский лагерь у границы с Беларусью. Почти не кормили. На территории не было даже травы, к которой привыкли в болоте. Кругом – только песок. Однако вскоре переправили в Германию, работали на уборке картофеля у бауэра. Здесь русских мыли в бане, а перед тем взвешивали. Двадцатилетний Андрей Радевич весил 32 килограмма. Освобождён из неволи уроженец Чашниччины был уже в Руре. Свободу подарили американцы. Они на первых порах и откармливали совершенно истощённых славянских парней.
Затем распределитель, проверки и мобилизация в армию. Служба проходила в 109-м миномётном полку на территории Германии. В Руть вернулся только в 47-м. Не довелось увидеть живым отца, который умер в 45-м, не вернулся с фронта брат.
Раскисать и отдыхать было некогда. Предстояло жить, пахать, строить. Вся послевоенная биография Андрея Сергеевича складывалась в местном хозяйстве. Работал механизатором. «У нас не было понятия рабочий день закончился, – рассказывает ветеран, – надо было – и по ночам пахали, усталости, казалось, не знали, а отдых – только снился». Трудовые заслуги партизана отмечены орденом «Знак Почёта». Много хороших воспоминаний оставила поездка в Москву, на ВДНХ, куда направляло передовика местное хозяйство. Довелось в жизни поездить и посмотреть, однако лучше той земли, на которой родился, которую защищал и «полуживую вынянчил», так и не увидел.

Ирина ТОРБИНА.