Если в душе живёт художник

В новогоднем номере, где рассказывалось о земляках, однофамильцах известных людей, мы представляли новолукомчанку Елену Доминиковну Громыко. Случай редкий: совпадение в фамилиях не простое стечение обстоятельств. Женщина принадлежит к известному роду и является дальней родственницей министра иностранных дел СССР.
Андрей Андреевич Громыко всегда славился необыкновенным трудолюбием. Это качество в полной мере унаследовали представители родовой ветви на Витебщине. Моя собеседница — простая рабочая — всей своей жизнью подтверждает, что не зря носит знаменитую фамилию. В новогоднем номере, где рассказывалось о земляках, однофамильцах известных людей, мы представляли новолукомчанку Елену Доминиковну Громыко. Случай редкий: совпадение в фамилиях не простое стечение обстоятельств. Женщина принадлежит к известному роду и является дальней родственницей министра иностранных дел СССР.
Андрей Андреевич Громыко всегда славился необыкновенным трудолюбием. Это качество в полной мере унаследовали представители родовой ветви на Витебщине. Моя собеседница — простая рабочая — всей своей жизнью подтверждает, что не зря носит знаменитую фамилию. В её квартире, расположенной на первом этаже пятиэтажки, какой-то особый свет. Он проходит не в окна, а льётся со стен, украшенных работами рукодельницы. Премудрости народных ремесел постигала в родительском доме на Толочинщине. В суровое послевоенное время эти умения помогали выжить не одной семье. Тяжело пришлось Громыкам. Отца не стало в 40-м. На попечении матери оказались четверо малолетних детей. Горя хлебнуть довелось вдоволь всем. Елена Доминиковна вспоминает, как вместе с братом ходили воровать картошку у немцев. Те не трогали братика с сестричкой, тем более что малыши претендовали только на подгоревший продукт, который вываливался в яму рядом с кухней. В период оккупации, хоть большинство мужского населения окружающих деревень находилось в партизанских соединениях, сиротам не пришлось стать свидетелями расправ оккупантов с мирным населением. Однако страдали от грабежей и произвола. Корову, купленную перед войной, у вдовы забрали. Дочка Лена очень любила кормилицу, когда поняла, что ту уводят со двора, подпрыгнула и повисла у Милки на шее. Немцу не понравилось нарушение порядка. Он схватил малышку и, что есть силы, швырнул в заросли крапивы… Был ещё случай. У мамы, прекрасной рукодельницы, с довоенной поры сохранился кусочек симпатичной ткани. К Пасхе она решила порадовать дочь и сшила ей платьице. В новом наряде вместе с братом пошли по привычному маршруту, за едой. Заметив нарядную Лену, немец, работавший на кухне, поманил её пальцем, девочка подбежала. Он предложил малышке картофелины. Много ли могли унести худенькие дет-ские ручки? Малышка переложила щедрый подарок в подол нового платья. Лицо солдата перекосила ухмылка. Вояка наклонился к костру, вытянул железкой горячий уголёк и бросил в подол. Там образовалась большущая дыра. Как же горько и безутешно плакала Лена…
Жизнь первых послевоенных десятилетий лёгкого хлеба не сулила. Способная, талантливая девушка, закончив школу, мечтала не об институте. На какие средства поехать в город, чтобы учиться? Надо было помогать матери и выживать самой. Она выбрала рабочую специальность. Освоила профессию отделочницы. Любившая рисование, краски, Елена Громыко творчески подходила к каждому заданию и быстро завоевала авторитет среди коллег. Годы бежали незаметно. Вышла замуж, оказалась на Лукомльской молодёжной комсомольской стройке. Подрастали три дочери.
Получив квартиру в Новолукомле, решили с супругом подзаработать денег, и всей семьёй отправляются в Усть-Илим. Но так случилось, что скоро Елена Доминиковна вернётся в Новолукомль. Надо было помогать старшим, закончившим школу и продолжившим образование, поднимать младшую. Зарплатой простой отделочницы такие расходы покрыть трудно.
«Денег катастрофически не хватало, — вспоминает моя собеседница, — постоянно мучила мысль: где найти приработок…». После основной работы, справившись с домашними хлопотами, садилась на диван со спицами. За ночь — мохеровая шапка готова, а это — 5 рублей. По совет-ским ценам, экономя, можно неделю прожить. Сейчас сама удивляется, как только бессонные ночи выдерживала. Наверное, не сломалась потому, что к работе душа тянулась.
Однажды, побывав у знакомой, увидела, как та делает ковры. Современной молодёжи даже трудно поверить, каким дефицитным товаром была эта продукция в 80-е. Очереди, создаваемые по записи, растягивались на годы. Сама Елена Доминиковна мечтала о брестском ковре. После долгого стояния смогла получить изделие очень скромных размеров. Но сколько радости было! И вдруг такое открытие — ковры можно делать самой! Занимаясь рукоделием, она всегда предпочитала тонкую работу.
Осваивая ковровое дело, от своих принципов не отступила. Узоры срисовывала с календариков. Рисунки-образцы были очень маленьких размеров. Немало умения и терпения требовалось, чтобы их увеличить. А потом начинался процесс изготовления. Очень большое внимание мастер-самоучка уделяла созданию цветовой гаммы Одного взгляда на её работы достаточно, чтобы понять: в душе этой женщины живёт художник. Уже первые изделия Елены Доминиковны привлекли много внимания. Стали поступать заказы. Иметь в своём жилище ковры ручной работы хотели не только новолукомчане, но и полочане, витебчане, минчане. Чтобы удовлетворить их желания, она вдохновенно трудилась. Квартира представляла собой маленький ковровый комбинат. «За мой ковёр, — говорит Елена Доминиковна, — платили столько, сколько и за брестский, а состоятельные люди давали много больше. Рукоделие приносило хорошую прибыль…»
А потом изменились времена. Дефицит сменился изобилием. Изделия ручной работы стали предметом интереса любителей, узких специалистов. И сегодня такие ковры, как у Елены Доминиковны, встречаются чаще всего в музее.
Бережно хранит их новолукомльский мастер. Как, впрочем, и другие предметы декоративного искусства, изготовленные собственными руками.
Есть вышивка, вязание, есть глиняные вазы… Последнее десятилетие трудовой биографии Елена Доминиковна провела в гончарном цехе «Этона».
Там она освоила керамику. Смотришь её удивительные работы и отчётливо сознаёшь: если в душе человека живёт художник, его не спрячешь…

Ирина ТОРБИНА.